Было их очень много, плотный человекозатор
Сотни тысяч еретиков в космос кричали: Путин — вор!
Весь этот ор впустую образовали выжатые фактами железными
Из губок-домов люди-капли, мямли мягктоелые
Такой в основном состав
Все разулыбались на воздух на свежий попав
Затем в отведённый рукав радостно все потекли
По тесному руслу улицы люди свободной реки
С крыш её берегов пулемётно рассеять поток удобно
Если будет так кардиналам угодно
Но задребезжал по традиции мегафон
Вышло время демонстрации, протеста спокойный гон
Тормознул, увидев красивый кордон
И по домам развернулись, разочаровывая этим ОМОН
Опять белоручки вхолостую пришли
Зачем здесь чёрно-серые наши полки, мы же волки, мы же охотники
И тут из вялой толпы, бледной, как жители океана Тихого глубины
Словно в ответ мольбы солдатской, сбросив штаны
Майку сорвав, на фальцет срываясь, кинулся на щиты
Обманываясь инстинктом
Что правды его коэффициент прочности как у гранита
Кричал смешно: Я что, клоун тут вам?!
Роковой импульс задал за ним побежавшим волнам
Полным подобных ему хлюпких медуз
Самый крепкий из которых был а-ля Александр Друзь
С трудом скрывала тонировка шлема забрала
Радость солдатских лиц: к ним приближалось начало веселья
О каски шмякались капитошки
Их размазывали по родной асфальтированной дорожке
Как печень, как печень, как печень
Не успели даже сообщить нам, что
Мои кулаки — камни!
Это невозможно и звучит смешно:
Мои кулаки — камни!
Мне будет пиздец как больно, но
Мои кулаки — камни!
Шлемы робокопов разобьются о
Мои кулаки-камни!
Не успели даже сообщить нам, что
Мои кулаки — камни!
Это невозможно и звучит смешно:
Мои кулаки — камни!
Мне будет пиздец как больно, но
Мои кулаки — камни!
Шлемы робокопов разобьются о
Мои кулаки-камни!
Моя ладонь превратилась в кулак
Ёбаный кулак деревенеет в камень
Во всём виновата интеллигентская пиздобратия
В тот день по Первому матч Россия-Защекантия транслировали
Я торопился со смены срезать решил через поток этих баранов — тут полисмены
Рядом со мной плющили одного
Из него капля брызнула в меня
Менты сказали: Пардон
Ничё, — ответил я
В зародыше дави головастиков смуту!
А в цехе потом фрикционную муфту
Пальцы собрать не могли, класть кольца в пазы
И в кулак стягивались от мысли, что колбасы
Подорожание тройное за пару недель
Связано, как — не знаю, — но концы тянутся точно в Кремль
И мы, рабочие завода, это не будем решать судом
Известно, он веков испокон тут под каблуком у правительства
Но такие беседы вели больше для проформы
Ожидая момента, и поглядывая, как притягательно после грибного дождя
За лёгким забором щитов каски блестят, сверкая радужно
И все ждали причины, с которой в радость можно рвануть
И шарики эти пошмякать. И умница крикнул: Это ж значит, сажать опять картошку!
Нет! Вскинув руки, народ сорвался ловить свою капитошку!
Не успели даже сообщить нам, что
Мои кулаки — камни!
Это невозможно и звучит смешно:
Мои кулаки — камни!
Мне будет пиздец как больно, но
Мои кулаки — камни!
Шлемы робокопов разобьются о
Мои кулаки-камни!
Не успели даже сообщить нам, что
Мои кулаки — камни!
Это невозможно и звучит смешно:
Мои кулаки — камни!
Мне будет пиздец как больно, но
Мои кулаки — камни!
Шлемы робокопов разобьются о
Мои кулаки-камни!