Ты последнюю ставишь точку, выткав сказку при лунном свете
Ты счастливо её окончил, чтоб не плакали ночью дети
Только кто-то свечу уронит и десяток страниц забелит
Есть такие, кто точно помнит, как всё было на самом деле
И перо возьмут чужие руки, записать себе присвоив право
В хронику чужой тоски и муки, всыпать правды горькую отраву
Приоткрыты двери преисподней, ангелы растоптаны конями
И сюжет известный новогодний переписан серыми тенями
♪
Ты стоишь на каминной полке, глядя в пол, как в пустой колодец
Отраженье в стекла осколке — безобразно смешной уродец
И в тени от зелёной ели, ты — орудье людской потехи
Служишь ты для простейшей цели — чтобы детям колоть орехи
Был когда-то ты мечтой девичьей, был когда-то ты прекрасным принцем
Безобразным нынешним обличьем, ты обязан серым злобным крысам
Проклятый крысиной королевой, обречён игрушкой стать навеки
Ты глядишь без боли и без гнева, сквозь полуразомкнутые веки
♪
Поздно ночью, заслышав шорох, замирают в испуге люди
И зловещих предчувствий ворох, преподносит тебе на блюде
Как служанка дурная, память, что сидит в закоулках мозга
Чтобы вспомнить тебя заставить, как всё будет, а будет просто
От того-то бьют на башне полночь, в Новый Год куранты так зловеще
Некого тебе позвать на помощь, ведь игрушки — это просто вещи
Ты не жди спасительного чуда, пусть в груди от горя станет тесно
Помощи не будет ниоткуда — ночью умерла твоя принцесса
♪
Ты изгрызен и переломан
Перемешан в кровавом меле
Крысы помнят, о мастер Гоффман
Как всё было на самом деле